Who born in Hell, will burn in Hell...
Believe those who are seeking the truth, doubt those who find it
понедельник, 02 января 2017
17:56
Доступ к записи ограничен
Who born in Hell, will burn in Hell...
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
суббота, 31 декабря 2016
22:27
Доступ к записи ограничен
Who born in Hell, will burn in Hell...
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
Who born in Hell, will burn in Hell...
Как слухами полнится небыль, так снегом набухло небо, узорчатая снежинка растаяла на щеке;
на горы ложились тени, на землю спустилась темень, и каменных башен стены уступами шли к реке.
И тихо качались сосны, танцуя под ветром сонным, под медленный ритм вальса отсчитывая шаги;
и скрип их казался стоном, тихим, печальным, тонким, как будто бы плакал кто-то на той стороне реки.
Так ярко луна светила, сокровищем Алладина, и звёзды, как на картине, сияли во тьме небес;
дорога казалась вечной, беззвучной и бесконечной, как будто струился млечный поток на застывший лес.
Мне в сказку бы к братьям Гриммам, присесть бы сейчас к камину, там липовый чай с малиной, оладушки, дикий мёд,
в гостиной зажглись бы свечи, сыграли бы в чёт и нечет, и праздник бы длился вечно, как ёлка под Новый год.
Там розы в старинных вазах, там кот развалился важно, там зонтик Оле-Лукойе детишек лелеет сны; огней карнавальных отблеск,
и маски меняют облик, таинственно льётся в окна серебряный свет луны.
Мне холодно и тоскливо в рубашке из прутьев ивы! О, где бы добыть огниво, из снежных вырваться пут?
Но скоро я буду дома - дорогу укажут гномы, ведь я расскажу о том им, как любят меня и ждут...
©
на горы ложились тени, на землю спустилась темень, и каменных башен стены уступами шли к реке.
И тихо качались сосны, танцуя под ветром сонным, под медленный ритм вальса отсчитывая шаги;
и скрип их казался стоном, тихим, печальным, тонким, как будто бы плакал кто-то на той стороне реки.
Так ярко луна светила, сокровищем Алладина, и звёзды, как на картине, сияли во тьме небес;
дорога казалась вечной, беззвучной и бесконечной, как будто струился млечный поток на застывший лес.
Мне в сказку бы к братьям Гриммам, присесть бы сейчас к камину, там липовый чай с малиной, оладушки, дикий мёд,
в гостиной зажглись бы свечи, сыграли бы в чёт и нечет, и праздник бы длился вечно, как ёлка под Новый год.
Там розы в старинных вазах, там кот развалился важно, там зонтик Оле-Лукойе детишек лелеет сны; огней карнавальных отблеск,
и маски меняют облик, таинственно льётся в окна серебряный свет луны.
Мне холодно и тоскливо в рубашке из прутьев ивы! О, где бы добыть огниво, из снежных вырваться пут?
Но скоро я буду дома - дорогу укажут гномы, ведь я расскажу о том им, как любят меня и ждут...
©
пятница, 23 декабря 2016
Who born in Hell, will burn in Hell...
Люди шепчут, что если останешься в Йоль один,
То к ночному порогу заглянет в гости бессмертный дух,
Если в доме вдруг выключен свет и очаг потух
Посмотри - бьётся пламя в его ледяной груди,
Это он отодвинул посуду и сел на стол
Свесив ноги, нахально молчит и глядит в глаза -
И ты видишь, что фарш этот не провернуть назад,
Твою старую жизнь тёмный путь за собой увёл.
Дух достанет кости, вложит тебе в ладонь:
Накидай персонажа, чтоб был воплощённый баланс,
Чтобы завтра в реальность выйдя как в первый раз,
Погружаться в неё с головой, как в раскрашенный сон,
Чтобы сахар был сладок, солёными - пот и соль,
Чтобы любовь - от сердца и к чёрту сомнений лёд...
И запомни: не так уж и много кругов пройдёт,
До того, как он снова заявится ночью в Йоль.
©
То к ночному порогу заглянет в гости бессмертный дух,
Если в доме вдруг выключен свет и очаг потух
Посмотри - бьётся пламя в его ледяной груди,
Это он отодвинул посуду и сел на стол
Свесив ноги, нахально молчит и глядит в глаза -
И ты видишь, что фарш этот не провернуть назад,
Твою старую жизнь тёмный путь за собой увёл.
Дух достанет кости, вложит тебе в ладонь:
Накидай персонажа, чтоб был воплощённый баланс,
Чтобы завтра в реальность выйдя как в первый раз,
Погружаться в неё с головой, как в раскрашенный сон,
Чтобы сахар был сладок, солёными - пот и соль,
Чтобы любовь - от сердца и к чёрту сомнений лёд...
И запомни: не так уж и много кругов пройдёт,
До того, как он снова заявится ночью в Йоль.
©
четверг, 22 декабря 2016
22:18
Доступ к записи ограничен
Who born in Hell, will burn in Hell...
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
воскресенье, 18 декабря 2016
Who born in Hell, will burn in Hell...
Не бойся казаться себе чудовищем, - бойся быть им, не зная этого.
Михаил Веллер "Гуру"
Михаил Веллер "Гуру"
воскресенье, 11 декабря 2016
Who born in Hell, will burn in Hell...
Ты ведь слышишь меня? Кто честен, того не чтут, ну а кто обречён, того не придут спасти. Проведи меня сквозь чёртову пустоту, пропусти меня красной нитью сквозь этот стих.
Я источник боли, такой постоянный ток, от которого ярок свет и болят глаза, я ложусь на стол холодным пустым листом, ты приходишь тело строчками разрезать.
И ведь знаю всё, и ведаю, что творю, и умею притворяться почти живой, ты меня рассыпал снегом по январю, снег растает – не останется ничего.
Так смотри, я принимаю твои черты, я меняюсь, я опять становлюсь водой, и внутри меня всегда остаёшься ты - нерушимым айсбергом, окаменевшим льдом.
У воды – ни дна, ни русла, ни берегов, горизонт без края да океана ширь.
Отпусти нам эту гавань и этот год во спасение моей и твоей души.
©
Я источник боли, такой постоянный ток, от которого ярок свет и болят глаза, я ложусь на стол холодным пустым листом, ты приходишь тело строчками разрезать.
И ведь знаю всё, и ведаю, что творю, и умею притворяться почти живой, ты меня рассыпал снегом по январю, снег растает – не останется ничего.
Так смотри, я принимаю твои черты, я меняюсь, я опять становлюсь водой, и внутри меня всегда остаёшься ты - нерушимым айсбергом, окаменевшим льдом.
У воды – ни дна, ни русла, ни берегов, горизонт без края да океана ширь.
Отпусти нам эту гавань и этот год во спасение моей и твоей души.
©
Who born in Hell, will burn in Hell...
Близкое - дальнее...
Камни кидаю я
в долгое горло реки.
Всё мне мерещится -
вещи мы, вещи мы,
блуждающие огоньки.
Всё мне не верится -
вертится, вертится
на языке, не сказать:
небезупречное,
вещное - вечное -
вот она, вся благодать.
Блага не дали нам...
©
Камни кидаю я
в долгое горло реки.
Всё мне мерещится -
вещи мы, вещи мы,
блуждающие огоньки.
Всё мне не верится -
вертится, вертится
на языке, не сказать:
небезупречное,
вещное - вечное -
вот она, вся благодать.
Блага не дали нам...
©
Who born in Hell, will burn in Hell...
суббота, 10 декабря 2016
Who born in Hell, will burn in Hell...
Никогда не води меня в чёртов дом моей памяти, странствующей изгоем.
В общем прошлом, измученном и седом, дышит сад между Небугом и Агоем, дышит лестница, в судороге перил обессиленно бьющая свод чердачный.
Кто позволил тебе у меня внутри всё опять до боли переиначить?
Никогда не трогай костра, камней, ни июньской воды, ни вина, ни женщин. Это всё оставлено было мне – пыль времён и глубоководный жемчуг,
было спрятано в книгах и сундуках, под заветным словом, холщовой тканью. Что ты знаешь о том, как звенят века, если вдруг касаешься их руками?
Колокольчик, чернёное серебро, лунный лик в покое оконной рамы и осколок, ложащийся под ребро - твоим именем, неисцелимым шрамом.
Говоришь, но веришь словам с трудом. Не умею любить? Начинай сначала.
Никогда не води меня в чёртов дом, где однажды вовремя промолчала.
©
В общем прошлом, измученном и седом, дышит сад между Небугом и Агоем, дышит лестница, в судороге перил обессиленно бьющая свод чердачный.
Кто позволил тебе у меня внутри всё опять до боли переиначить?
Никогда не трогай костра, камней, ни июньской воды, ни вина, ни женщин. Это всё оставлено было мне – пыль времён и глубоководный жемчуг,
было спрятано в книгах и сундуках, под заветным словом, холщовой тканью. Что ты знаешь о том, как звенят века, если вдруг касаешься их руками?
Колокольчик, чернёное серебро, лунный лик в покое оконной рамы и осколок, ложащийся под ребро - твоим именем, неисцелимым шрамом.
Говоришь, но веришь словам с трудом. Не умею любить? Начинай сначала.
Никогда не води меня в чёртов дом, где однажды вовремя промолчала.
©
Who born in Hell, will burn in Hell...
Вы замечали, что особенно одиноким чувствуешь себя именно в знакомых с детства местах,
куда возвращаешься с какими-то предчувствиями и ожиданиями необычного?
А там уже всё чужое…
куда возвращаешься с какими-то предчувствиями и ожиданиями необычного?
А там уже всё чужое…
©
Who born in Hell, will burn in Hell...
на изломе чужого берега мы подобны бесплотным призракам. наша внутренняя истерика очевидна по внешним признакам.
я действительно не хочу её, только время сейчас чудесное. как бы я ни старалась чувствовать, ты упрямо не станешь действовать.
посмотри на часы внимательно, посмотри на часы и выдохни. разыгралась такая партия, из которой не будет выхода.
так имеет ли силу прошлое, если память о нём не ведает?
с первым снегом, моя хорошая.
только не торопись с ответами.
©
я действительно не хочу её, только время сейчас чудесное. как бы я ни старалась чувствовать, ты упрямо не станешь действовать.
посмотри на часы внимательно, посмотри на часы и выдохни. разыгралась такая партия, из которой не будет выхода.
так имеет ли силу прошлое, если память о нём не ведает?
с первым снегом, моя хорошая.
только не торопись с ответами.
©
воскресенье, 04 декабря 2016
13:23
Доступ к записи ограничен
Who born in Hell, will burn in Hell...
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
воскресенье, 20 ноября 2016
Who born in Hell, will burn in Hell...
Жирная луна выбирается, как моллюск,
из ракушки облаков и авиатрасс.
на перекрёстке вечно играет блюз,
по нам и за нас.
Дверца в смерть
открывается один раз,
и больше не закрывается никогда,
я вода в колодце, чёрная густая вода,
вечер надо мною стоит безглаз.
Дверца в смерть
открывается один раз.
И она мне открылась, и пахнет оттуда гнильём,
И мои мертвецы приходят из-за неё,
и приходят те, кого я не спас.
Дверца в мою смерть
открылась уже для меня,
чего тут не понимать, чего не понять,
я слышу оттуда музыку – значит, я обречён,
ангел с пулемётом стоит за моим плечом,
значит, идём вперёд.
Не спрашивай ни о чём.
Идём вперёд, но за моей спиной...
©
из ракушки облаков и авиатрасс.
на перекрёстке вечно играет блюз,
по нам и за нас.
Дверца в смерть
открывается один раз,
и больше не закрывается никогда,
я вода в колодце, чёрная густая вода,
вечер надо мною стоит безглаз.
Дверца в смерть
открывается один раз.
И она мне открылась, и пахнет оттуда гнильём,
И мои мертвецы приходят из-за неё,
и приходят те, кого я не спас.
Дверца в мою смерть
открылась уже для меня,
чего тут не понимать, чего не понять,
я слышу оттуда музыку – значит, я обречён,
ангел с пулемётом стоит за моим плечом,
значит, идём вперёд.
Не спрашивай ни о чём.
Идём вперёд, но за моей спиной...
©
среда, 09 ноября 2016
Who born in Hell, will burn in Hell...
throw your soul through
every open door
every open door
Who born in Hell, will burn in Hell...
я стою на дороге, а внутри у меня живое,
тёплое, израненное скулит и болит во мне.
а я дурак-человек, ни ума, ни воли,
но зато дорожки разбросаны по стране.
я хожу под чужими окнами золотыми,
и ловлю их свет, пытаюсь собрать в кулак,
и потом за него куплю человечье имя,
потому что пока я никто, просто так дурак.
я куплю себе имя и человеком стану,
будут видеть, будут здороваться, вспоминать.
у меня стихи не из вдохновения да мечтания,
а из удивлённого одиночества, когда тишина.
я ношу дыру под ключицей и бога внутреннего,
и растерянность, и пару карельских камней,
и когда достаю, это все крючками зазубренными
царапает то живое, что осталось во мне.
мне ведь нужно совсем немного: лицо да имя.
из тоннеля осенний ветер выходит и воет.
и вот я стою на проезжей части между живыми
и достаю из себя вот это живое.
©
тёплое, израненное скулит и болит во мне.
а я дурак-человек, ни ума, ни воли,
но зато дорожки разбросаны по стране.
я хожу под чужими окнами золотыми,
и ловлю их свет, пытаюсь собрать в кулак,
и потом за него куплю человечье имя,
потому что пока я никто, просто так дурак.
я куплю себе имя и человеком стану,
будут видеть, будут здороваться, вспоминать.
у меня стихи не из вдохновения да мечтания,
а из удивлённого одиночества, когда тишина.
я ношу дыру под ключицей и бога внутреннего,
и растерянность, и пару карельских камней,
и когда достаю, это все крючками зазубренными
царапает то живое, что осталось во мне.
мне ведь нужно совсем немного: лицо да имя.
из тоннеля осенний ветер выходит и воет.
и вот я стою на проезжей части между живыми
и достаю из себя вот это живое.
©
Who born in Hell, will burn in Hell...
поутру изнутри раздаётся истошный крик,
достигает предельной мощности, превращаясь в хрип,
а потом и вовсе в шипение, так что кажется, что притих,
но помехи в тебе не расходятся ни на миг.
вот тогда начинаешь всхлипывать, понимаешь – влип.
и проваливаешься всё ниже и ниже вниз,
сутками напролёт только ешь и разглядываешь карниз,
ненавидишь всех, кто сложнее, чем чистый лист.
если мир – театр, то ты статист, неприметен и неказист.
ну чего же ты так раскис?
собирай пожитки, отправляйся в Питер, Хельсинки, Ришикеш,
на любой край света, неизменный его рубеж,
возврати себе жизнерадостность и мятеж,
чтобы если воздух, то прохладен, душист и свеж,
ну а если запах, то магнолия и кампеш.
и скорей начинай учиться, заводи любимое ремесло,
чтобы мозг не успел понять, что же произошло.
станет главным твоим лекарством настой из отборных слов:
как расскажешь кому-то - сделается смешно.
твой биограф запишет: "в этот раз пронесло".
©
достигает предельной мощности, превращаясь в хрип,
а потом и вовсе в шипение, так что кажется, что притих,
но помехи в тебе не расходятся ни на миг.
вот тогда начинаешь всхлипывать, понимаешь – влип.
и проваливаешься всё ниже и ниже вниз,
сутками напролёт только ешь и разглядываешь карниз,
ненавидишь всех, кто сложнее, чем чистый лист.
если мир – театр, то ты статист, неприметен и неказист.
ну чего же ты так раскис?
собирай пожитки, отправляйся в Питер, Хельсинки, Ришикеш,
на любой край света, неизменный его рубеж,
возврати себе жизнерадостность и мятеж,
чтобы если воздух, то прохладен, душист и свеж,
ну а если запах, то магнолия и кампеш.
и скорей начинай учиться, заводи любимое ремесло,
чтобы мозг не успел понять, что же произошло.
станет главным твоим лекарством настой из отборных слов:
как расскажешь кому-то - сделается смешно.
твой биограф запишет: "в этот раз пронесло".
©
пятница, 04 ноября 2016
Who born in Hell, will burn in Hell...
Бог - одинокий ребёнок, брошенный всеми в пустом магазине игрушек.
Бродя среди полок, убивающий время. Понимая, что взрослым не нужен,
Он собрал уже тысячи конструкторов разных, он распечатал всех кукол,
Но он всё ещё ищет детали для паззлов, он всё ещё ходит по кругу.
©
четверг, 03 ноября 2016
Who born in Hell, will burn in Hell...
If you are lonely when you're alone, you are in bad company.
©Jean-Paul Sartre
©Jean-Paul Sartre