Время бежит, но, как и всегда, не лечит — тысяча бед ложится на наши плечи, тянется жизнь вереницей опекунов, каждый из нас уснёт беспокойным сном, помня того, кто оком навек отмечен.

Хочешь страданий? У нашей семьи полно.

Лента на месте, я зажигаю свечи, толку не будет от нашей цветистой речи, хочешь жить в мире и счастье — тогда не ной. Что интернат, что каторга — всё одно, каждый из нас по-своему изувечен.

Прошлое вместе с душами сожжено.

©

Ёсими

"33 несчастья"

@темы: Дом, в котором...

---

Так оно и бывает. Разве идёшь к врачу,
Если трудно жевать, но ноет совсем чуть-чуть?
А потом проклинаешь чёрный гниющий зуб...

Герда видит осколок, когда он уже в глазу.

Небо снежную кашу варит. Вари, вари.
Герда Кая жалеет, если он говорит,
А давно бы пора запомнить, что брат молчун.

Растопить эту льдинку Герде не по плечу.

Герда смотрит вперёд, качает нательный крест.
У неё хороши глаза - не найти острей,
Да вот жаль, что очки на душу нельзя надеть.

Герда знает, что не воротишь вчерашний день:

Мальчик дышит - у рта клубится холодный пар.
Герда видит теперь, насколько была слепа,
А заметила б раньше - встала б загородить...

Герда видит осколок, когда он уже в груди.

©

Михли

@темы: Придёт зима – и Кай твой сойдёт с ума

---

Море в высокой кружке волной шумит,
бьётся в фарфор у кромки горячий чай.
Мир-то - по-детски крохотный. Тесный мир.
Высшее благо - это не замечать.

Годы подряд, суда запуская в док,
камни сгоняя с чёрных отвесных скал,
ветер, как кость, обсасывал старый дом,
жмущийся к стенам белого маяка.
Местный смотритель - стреляный воробей,
но иногда ругнётся в кулак в сердцах –
дочки глаза под плёнкой молочных бельм
карие, как у матери и отца.

Как она ходит, как отпирает дверь

Как она ходит, как отпирает дверь –
тянет проточной влагой зрачок промыть.

Белая шерсть барашков взлетает вверх.
Лодка идёт за сабельно-тонкий мыс.

В ночи, когда теряет волна покой,
страшное море пенится и кипит -
мутно, как мутно море её зрачков, -
ёжась, она выходит на узкий пирс,
и, осторожно встав на размокший край,
гладит ладонью острые пики волн.
Пусть велики у страха глаза, но страх
знают лишь те, кто видел в лицо его -
ей же, слепой, покорна морская гладь.
И, напоследок вздыбив причал хребтом,
тщательно скрытый в бешеном рёве плач
сходит на нет, а вскоре стихает шторм.

Потом-песком просоленным берегам
время согласно пару веков скостить.
Солнце легко целует её загар,
влажную гальку звуков зажав в горсти:
греющий диск - расплывчатое пятно,
разгоряченный воздух, далёкий лес.

... Карий маяк глядит в грозовую ночь.
Все корабли приветствуют этот блеск.

©

Михли

@темы: все хранители маяков сходят с ума. рано или поздно. всегда.

---

Люди – девять из десяти -
силой память укоротив,
склонны горести забывать.
Но легенда ещё жива.

... Не потрёпан, не изнурён,
Он безмолвно идёт вперёд -
переходит Янцзы и Нил.
Крысы, крысы спешат за ним
из лохматого века в век
из железа, стекла и вен
магистралей.
Хоть шум машин
голос дудочки приглушил
(сладок нужному уху, льстив -
он едва различим и тих),
стоит только в неё подуть,
вновь за дудочником идут
крысы - следом клубится пыль.

Если ж жители так скупы,
что не платят ему за труд,
он, поставив в широкий круг
улыбающихся детей,
прочь из дома уводит тех,
кто - талантлив, умён и смел -
стал бы будущим этих мест.

Правда ль это, нелепый миф...

Правда ль это, нелепый миф -
Крысолов исходил весь мир,
знает множество городов.
А в какой ни заглянешь дом -
крысы смотрят из всех щелей.

Здесь работы на сотни лет.

Новый город, привычный торг.
Но сегодня рукой под стол
смирно тянется секретарь.
Крысолов говорит: «Всё так.
За спокойствие есть цена».

Что ж, раз платят ему сполна,
не считая копеек, здесь -
он не тронет чужих детей.

Но в тени городских ворот
Крысолов замечает рой
ребятни, что кидает пыль
в местных нищих – больных, слепых.
Самой маленькой и худой
вряд ли больше восьми годов –
горб руками не обхватить.
Горсть песка ей в лицо летит,
и девчонка с разбитым лбом
слепо смотрит куда-то вбок.

Крысолов – музыкант. Витой
инструмент обнимая ртом,
он играет себе под нос.
Он безроден и одинок;
город, к нищенкам глух и нем,
вряд ли станет грустить о ней;
он девчонку возьмёт себе.
Смоет музыкой тяжесть бед
с изувеченных грузом плеч –
да, он будет её беречь,
он излечит её недуг,
как излечивал сотни душ,
сотни жизней и сотни тел
изуродованных детей.

Что до воли, не так она
детям вроде неё нужна.

Вот – последний ленивый вздох.
Звук медовой течёт водой,
но смешлив голосок её:
«Ты и впрямь хорошо поёшь -
эти звуки стирают боль.
Только я не пойду с тобой.
Ведь свободу тебе отдай -
что предложишь в ответный дар?
Крепость тела, когтистых лап,
безмятежное счастье глаз.
Дети, что вслед за дудкой шли,
по жаре в золотой пыли
ковыляли по пустырям, -
видно, ждали поводыря.
Каждый – сильный, красивый раб
без возможности выбирать.
Крысолов, на твои дары
кто позарится, кроме крыс?»

... Люди – девять из десяти -
силой память укоротив,
склонны горести забывать,
но легенда ещё жива:
принеся горожанам мир,
их покинул старинный миф.

Автострада шумит вдали.
Под телами склонённых лип,
под ресницами листьев-век
чья-то дудка лежит в траве;
розовея, вьюнки цветут
сквозь разбитый резной мундштук.

©

Михли

@темы: сказки из снов

---

мой разум — невразумительный лабиринт, я тщетно ищу ответ в череде мистерий.

я пел о любви так часто, что я охрип. песен не счесть, но я перестал им верить. чувства — муляж, писать о них так легко, строка за строкой сплетая слова пустые. вязью метафор выпрясть единый код. известные песни будут всегда простыми. том ли за томом сплёвывая стихов, стену возвёл и выложил корешками. вечные песни — те ли, что о плохом? я на развилке, вот предо мною камень. слева и справа тропки легли, прямы, лишь впереди проход в лабиринт разрушен.

я пел о любви так часто, что стал немым. песен не счесть, но я перестал их слушать.

©

Рэй Фейра

@темы: обрывки слов тают на ветру...

---

Изменить судьбу? Нет ничегo легче.
Вот уютный офис, весёлый автoответчик,
Выбегай, завeди часы, oтучись на платном,
Затаскай себя вдоль по льготам и циферблатам.

Вот бездонный космос, рельс ледяные прутья,
Вот большая ладонь океана — вдохнуть, нырнуть,
Кем угодно побыть, квaртиру смeнить, страну,
Убегать от себя, между пальцев себя гнуть:

Я нe тот, кто боится вечером лечь непьяным,
Я работаю наизнос, я встаю рано,
Я нe тот, кто рыдал в дверях с ножевой раной,
Умирающий от пoпыток казаться равным.

Я сегoдня студент, юрист, меценат, монстр,
Завтра буду сниматься на новый рекламный постер,
Я доказываю теоремы, пишу тосты,
Лишь бы только не думать о тoм, чтo внутри пусто.

За красивой oдеждой, за грязным тряпьём — пустo.
Под звенящими жилами, в тесной груди — пустo.

Зеркала хохoчут, стоит мне отвернуться.
Зеркала предъявляют схoдствo.

©

©Крис Аивер

@темы: По ту сторону зеркал...

---

Темнота настаёт; ты окажешься в ней один. Рядом нет никого, кто мог бы тебя спасти. Лишь тоска по былому ждёт тебя впереди, и не хватит души, чтоб всю её уместить. Настаёт темнота, где раньше был только свет, нет друзей и врагов — смешались добро и зло. Обещали возмездие сказки о колдовстве, и теперь твою прочность пробуют на излом. Темнота настаёт; ложится на лоб клеймом принадлежность к войне, которой не избежать. Поле битвы финальной будет в тебе самом. Приготовься полечь у внешнего рубежа.

©

Рэй Фейра

@темы: сказки из снов

---

Круг

Крутит меж пальцев кольцо, выпускает колечком дым.

- Знаешь, родная, закольцован же целый мир, сталактиты, плиты, моря, эфир, шары, круги да овалы, и почём нам знать, где начало начал, я на своём пути таких никогда не встречал, чтобы - надо же! - кто-нибудь да не кричал, что именно он - в начале.

Я смотрю на внешнюю круговерть, сама себе говорю "погоди, не верь", но будь то вода, будь то земная твердь - нет углов тут, братцы. Коли нет угла, меня не поставит мать, нет паутины, чтобы её убрать, под одеялом некого обнимать, затаившись вдвоём в пространстве между стыков стен, а значит круги - кругом, значит сфера - твоя судьба и твой отчий дом, и любая буква давно превратилась в "О" - удивление лишних литер. Круг везде - он солнечный абсолют, он Биг-Бен, Зиммерторен, руны на камне, которые вырезал брют, нота "соль", которую не поют, дополнительный в горло литр.

Это чистая магия, жидкое серебро, шарик ртути, которую не в ладонь, это круглый мир, стикеры на окно, и в глазах проносится понимание, что квадратов нет, треугольник не существовал, только круг зрачков, только лица овал, и почём нам знать, где начало начал - закольцовано мироздание.

Я лежу, вспоминаю красный воздушный шар, вспоминаю клоуна, детство, трёхчасовой сериал, вспоминаю волны, песок, волосы по плечам, каждый смех, каждый миг печали.

Мысль несёт по кругу. Он - рассматривает потолок. В постели нет места другу, но если ты одинок... Он крутит меж пальцев кольцо, я поворачиваюсь на бок, ощущая себя
началом.

©

Grosheva A.

@темы: медленно-медленно крутится колесо Сансары

---

kill bill

- 1. Вернита Грин -

Я заслужила мирную жизнь - не веришь? Хочешь - сражайся со мною, а хочешь - спорь, каждый мой враг, что прежде стоял за дверью, не угадал, в какой же руке топор. Дочь подрастает, беды остались в прошлом, я уцелела - чего же ещё желать?

Нет никого, кто другом бы звал хорошим - мне всё равно: зато неплохая мать.

Вот и сейчас стою, улыбаясь смерти - если удастся, сумею прикончить тварь и насадить на нож её, как на вертел… Все убедятся, что сука Киддо мертва. Я говорю, что время не то для мести, но продолжаю смерти смотреть в лицо, если уж сдохнуть - стало быть, сдохнуть с честью.

Сказка для Ники будет с плохим концом.

О-Рен Ишии

- 2. О-Рен Ишии -

Я прежде тебя считала сестрою кровной и в прошлом тебя одну признавала ровней - и знала, что ты однажды придёшь за мной. Ты столько за годы сумела узнать о боли - не каждый бы смог смириться с такою долей, не каждый сумеет выжить с душой больной.

Внутри ты мертва, но снова стоишь и дышишь, и алый узор на изрезанной коже вышит - скажи, ты и правда желаешь меня убить? Давай, поднимись - погибель твоя по праву. Чего ты ждала от жизни - любви и славы?

Попробуй запомнить: увидишь врага - руби.

Я прежде тебя считала сестрою кровной и в прошлом тебя одну признавала ровней - и вот ты глядишь, как раньше, в мои глаза. Я выйду к тебе - клинок мой покинет ножны, пусть каждый из нас заплатит за всё, что должен…

Пусть город запомнит кровью залитый зал.

Элли Драйвер

- 3. Элли Драйвер -

Ты выпила яд измены одним глотком - но я в твоём горле крепко застрявший ком, и против меня ты век не найдёшь ножа, и мне, если честно, ни разу тебя не жаль. Напротив стоишь, лепечешь про вечный долг, но я на твоей могиле спляшу, Киддо, повешу на шею пару твоих костей…

А череп пусть Билл положит себе в постель.

Так хочется жить? Давай же, ударь ещё, у нас на двоих один незакрытый счёт, ты стала упрямей - а я, очевидно, злей, урок был усвоен, Трикси, пора взрослеть, сегодня ты сдохнешь - и главное, что в бою.

Билл будет так рад, когда я тебя убью.

Беатрикс Киддо

- 4. Беатрикс Киддо -

Все они сдохнут — Элли, О-Рен, Вернита, я выбираю убить, а не быть убитой, сердце придавлено толстым куском гранита, сладкая месть — отныне священный долг. Тот человек, которого я любила, им приказал отправить меня в могилу — если они убивают во имя Билла, я бью в ответ — за жизнь Беатрикс Киддо.

Кто не щадил, пусть больше не ждёт пощады — Чёрная Мамба для всех накопила яда. Я доберусь до них, лицемерных гадов — тех, чьи ножи годами торчат в спине, я доберусь, даже если откажут ноги, ведь оказалась на деле сильнее многих.

И вот тогда-то мы подведём итоги — все эти твари потонут в своей вине.

Кто-то змеёй был, кто-то — коварным лисом, я выйду к ним на сцену из-за кулисы, но перед этим всё же составлю список: каждого, кто мне должен, в него впишу. Шоу грядёт, и выданы всем билеты — можешь бежать, но я разузнаю, где ты.

Всем исполнителям дарят в конце букеты — можешь с курьером прислать его Поле Шульц.

©

Ёсими

@темы: Juliette has a gun

---

Что за имя – благодарить и, боготворя,
целовать в рассечённый лоб не того царя,
в бычью голень, в большой, ребячески мягкий рот.
Город дремлет, и спят войска у его ворот.
Сколько имя хранит загадок, чудес и тайн.
Я читаю в сердцах, владыка; и ты читай.

Идол слышит твои молитвы. Ты смел и глуп.
Бесполезный кусок железа лежит в углу,
едкий дым укрывает стены, костры, шатёр.
Безмятежно под чёрным куполом распростёрт,
город ждёт своего погонщика и кнута.
Он по-женски пуглив, по-детски смешон и стар -
у детей, стариков и женщин одно лицо.
Но вмещает десятки, тысячи лиц отцов
давний враг твой, готовый утром покинуть склон.
Да боюсь, им оружье в руки вложил не Он,
и однажды под оглушительный рокот труб
Он лицо отвернёт от этих раскрытых рук.
Тайный враг не целует женщин, не пьёт вина:
от победы над тайной чем откупаться нам?

Ассирийскому зверю солнце ласкает пасть...
Этот город падёт – этот город обязан пасть!
Имя названо - будь внимателен, зорок будь.
Это скромное имя. В нём только семь букв.

©

Михли

@темы: Порой умирают боги...

---

Чувство вины накатывает не вдруг.
Копится.
Всё кажется —
близкие заслуживают лучшего.
Не тебя,
у которого не бывает простого способа
жить:
периоды беззаветного счастья
сменяются полнейшим упадком.
Промежуточных величин не дано.
Они тебя не устраивают:
«нормально», «хорошо», «штиль» —
слишком скучны.
Тебе нужна феерия,
не важно — с плюсом или минусом.

Чувство вины похоже на большой прилив

Чувство вины похоже на большой прилив.
Такой бывает раз в несколько месяцев.
Не каждый день вода подступает к ограде,
касается плитки и фонарей.
Тебе неловко перед старым городом
за то, что ты не прижился в нём.
Проникся любовью, воспоминаниями,
обожаешь гулять по центральной улице,
но не прижился за двадцать лет.
И ты обещался другому городу
ещё в сентябре.
А уже октябрь.

Чувство вины уходит корнями в прошлое,
куда-то до твоего рождения.
К смутным, нечётким образам.
Перетекает в явь.
Здесь ты поспешно вычеркнул,
всё, что тебя тревожило.
Эдакое отрицание
в масштабах реальной данности.
Не устраивает черта характера —
изменим на противоположную.
Больно вспоминать умершего —
сделаем вид, что его не было,
как нет и других раздражающих факторов.
Это, представь, работает!
Не всегда эффективно,
порою совсем не длительно.
Но работает.

А когда надоест убегать от данности
и снежного кома вин -
подумай опять о городе:
«октябрь» - лучше, чем «никогда».

©

© Ardent Rain

@темы: городу исполняется шесть утра..., всё, что ты любил когда-то, ветром унесёт...

---

кесарю - кесарево, богу-богово. я у бога прошу немногого.
я у бога прошу немалого - света белого, небывалого. сигарет, лучше ментоловых.
каплю мозга в чужие головы.
карту рек на моей ладони. откровения на картоне.

Бог, храни меня на кордоне, на пороге и на границе.
я неплохо умею сниться:
дай любимую, веру, друга,
вместе выпутаться из круга,
между ними стоять, любя, - и молиться
не за себя.

©

Арчет

@темы: шлю Богу телеграммы

---

Зацвели у меня подснежники на плече.
Я всё думала: станешь мой, а ты стал ничей,
Всё гуляешь: морозный ветер, лихой сквозняк.
Я всё думала: мне никак без тебя,
Оказалось - с тобой никак.

Под замёрзшей водой становится глуше смех.
Я всё думала, что не хватит тебя на всех,
Но ты - вьюга снаружи, ты же - внутри очаг,
Никакого не хватит срока, чтоб ты зачах.
И седьмую весну расцветают твои подснежники
На плечах.

©

Rowana

@темы: Я пью из одуванчиков вино. В раю теперь зима.

---

Из степняцкого стана за пазухой привезён
и поныне там носится давний один обычай:
без оглядки на дёрн или редкостный чернозём
под ногами - не резать, не резать косы девичьей.
Даже если смеётся и свищет вдогонку гридь,
чёрной лебедью статной похаживай да смотри.

Степняки дочерей отправляют в центральный юрт

Степняки дочерей отправляют в центральный юрт
наряду с сыновьями, без разницы между ними;
конь пускается в самый естественнейший аллюр, -
пыль глазам помогает держаться совсем сухими.
Делай дело сейчас и не думай, кызым, о том,
для чего же оно; глядь, понадобится, потом.

Приходил кто попробовать ласки - не подошёл,
не пустила к порогу и ставни закрыла плотно:
так ходилось и мне одиноко и хорошо,
голове было тяжко от кос и от бед свободно.
Снег ложится, кызым, по аллеям и по баржам
и на голову ляжет, - и стает, как станет жар.

Там всё камень с песком, тут всё камень да пустота
да стекло да металл - легче лёгкого оступиться.
Лета глубже, чем думаешь, - кажется некрута,
до песочного донышка будто на кончик спицы.
А на деле, конечно, под новой её волной
до него ещё долго нисходишь вперёд спиной.

Но однажды так будет - растреплется старый мир,
будет страшно настолько, как не было до сегодня,
будет страшно стоять между сахарными людьми,
будет страшно касаться солёной и мокрой сходни:
чтоб не сразу забыться у милых с родной земли,
кто-то как-то придумал использовать корабли.

И, когда будет трудно объятие расплести,
волос длинный мой станет суровой дорожной ниткой
и протянется следом по гаснущему пути
над водой, от мороза сворачиваемой свитком.
Говорили мне дома: по августу январи
разойдутся широко, - помалкивай и смотри.

Из степняцкого стана в столицу привезены
честность, стойкость и правило сдерживать обещанья;
это всё хорошо на период глухой войны
и совсем не годится на ласковые прощанья.
Снег ложится на пряди. Затихла теперь вода;
может быть, ненадолго; а может, и навсегда.

©

© euphinell

@темы: сказки из снов

---

Я боюсь тебя больше даже, чем ты меня:
Под твоей прохладою дремлет стена огня,
Под моим огнём хрупких игл-сосулек букет,
Ледяная честность, прозрачная на просвет.

Обнаружив в себе осколок чужих зеркал,
Я не в силах представить нагретый ковёр песка,
Я всегда была истово тёплой, а посмотри -
Ни угля не осталось, ни нежности там, внутри.

Всё растратилось на десятки чужих костров,
Был маяк - стала башня стальных неживых ветров...
Ты забрёл сюда с перекрёстка своих дорог
На пороге стоишь, и в ладони дрожит клинок,

Я молчу, как будто замёрзли ещё и слова,
Ты бросаешь меч: "пойду, принесу дрова".

©

Ai Rolary

@темы: все хранители маяков сходят с ума. рано или поздно. всегда., Те, кто жжёт для тебя костры

---

Опомнись, август. Сырой парусиной подранной
над нашим домом натянуты облака.
Хватило б страсти, ветра и коньяка,
чтобы собрать в себе все четыре стороны –
не света, так хоть сумерек и зеркал.
Чтоб тонким и простым серебром над пальцами
связаться, слиться линией на руке.
Всех дел на вечер: вечность сложить в пакет,
упаковать и ждать, пока небо свалится,
забрызгает ладони, лицо, паркет
и растечётся по полу или кафелю.
Опомнись, август. Плюс девятнадцать, гром,
и, каждый день сверяясь с календарём,
я сочиняю нам автобиографию,
в которой Куба, книги и тёмный ром,
и мы в своём бессмертьи подобны мафии.

* * *

Вспомни, Август… Над нашим морем
белоснежные паруса
Мы с тобой расстаёмся вскоре,
нам осталось-то полчаса:
попрощаться, простить, запомнить.
Просто время пришло… Сейчас.
Bellum omnium contra omnes
обойдётся теперь без нас,
и нет больше долгов и пошлин,
не уплаченных за Вчера.
Мы с тобой расстаёмся с прошлым
Наш корабль готов. Пора.

©

Мы

*Bellum omnium contra omnes - война всех против всех

@темы: вслед сжигающему мосты будут построены корабли

---

Эту песню я буду петь матерям Земли,
Тем, с которыми люди встретиться не могли:
Ибо кто-то погиб безвестно в крови и пыли,
А с другими века и вёрсты нас развели.

Да простится и да зачтётся навеки той,
Что вела за собой погоню в глухую топь,
Да воздастся и тем, что в этой погоне были
И не чуяли под собою горящих стоп.

Да почтится степная хищница из саванн —
Та, которую бык повергнул и разорвал,
Но потом не ступил и шагу и рухнул наземь,
И над ним плотоядный выводок пировал.

Да помянется добрым словом и песней та,
Что кормила себе подобных не меньше ста,
Что погибла под слоем пепла, земли и грязи,
Но не бросила в смертный час своего гнезда.

Да прославится та, что кинулась в ближний бой,
Несмотря на упадок сил, хромоту и боль,
И противника утопила в припадке гнева,
И на берег сумела выйти едва живой.

Эту песню я буду петь распластавшись ниц,
Глядя в тысячи глаз и сотни пустых глазниц,
Ибо всех, о ком я пою, ожидает небо,
Даже если им приходилось спускаться вниз.

©

Нуремхет

@темы: Juliette has a gun

---

из настоящего у нас только прошлое:
настоящее какое-то ненастоящее,
будущее - ничего не стоящее.

будто стоим на центральной площади,
а вокруг снуют, беснуются люди,
копошатся, топчутся,
измученные;
и вроде не нищие,
не пропащие,
а внутри - тощие,
еле ноги тащат,
сущие тени
высушенные,
обесточенные.

за центральной площадью рыцари на мосту,
я приду и встану рядом на самый высокий стул;
им снится который век их последний бой,
я подожду здесь свой.

©

ксения желудова

@темы: не твоя в этот раз война

---

От бессилия только костяшки хрустят: ты казалась мне мёдом, но вышла, что яд,
Выжигает мне сердце отчаянный взгляд. Я тобой, будто крепость, мгновением взят.
Ты чертовски красива, и это твой плюс – но таких, слишком ярких, я сторонюсь.
Утонуть в своей боли я не боюсь – я боюсь оплести ей, будто моллюск.

Я боюсь показаться навязчивым, сложным, когда руки охвачены чёртовой дрожью,
Растекаешься ты по кобальтовой коже. Мы порой слишком сильно в боли похожи.
Ты смеёшься так мило, но выйдет оскал, и прорвётся тот зверь, что в душе я таскал,
Он был юн и забит, трагически мал, но с тобой будто пристань свою отыскал.

Но с тобой даже Ад всем покажется Раем: я хожу между жизнью, от края до края,
И в ладонях твоих я умираю. Я не знаю всего, но о Смерти всё знаю.
И пусть бьётся предательски красное сердце, пускай лёд не сумеет от снега согреться,
Пусть в душе моей сотня и одна дверца. Ты мне раны целуешь – и сыплешь в них перца.

©

матвей.снежный

@темы: нежность это больно

---

если близость - это травма,
то мне, дорогой,
никто
не ближе
тебя

сшиваю рану,
а на утро
она опять разошлась

и лью слёзы,
и в голос вою,
но вечером прихожу
целовать твои ладони.

и клянусь уйти,
но задыхаюсь,
выйдя за двери.

я собой
кормлю
зверя.

©

/lashden

@темы: легко ли на воле без боли?..