Who born in Hell, will burn in Hell...
Железному Дровосеку ночью кошмары снятся.
Он просыпается с криком, в постели садится,
Чёртова мышца в ребра, как бешеная, стучится,
Бесит - хочется выдрать и не напрягаться.
Элли над ним смеётся, лицом кривится:
"Что, железяка, снова тебе не спится?
Нахрен тебе идиотское это сердце?
Лучше бы деньги просил и виллу в Ницце,
Что теперь толку дёргаться и метаться?
Вот твоя участь в этой чумной столице:
Ночью скулить в подушку, днём - в офисе убиваться,
Просто смирись и спи". Дровосек на неё не злится
И чаще всего старается отмолчаться.
Он знает: Элли по жизни тоже изряднейше достаётся,
А иначе не стал бы и оставаться.

Элли застряла в возрасте "чуть за тридцать"

Но как-нибудь в воскресенье все трое освободятся,
Из нор своих выберутся, вечером соберутся,
Будут молчать, пить креплёное, наслаждаться
Общей, нетронутой тишиной. Им нечего обсуждать и
Не о чем говорить. Элли может со Львом ругаться,
Пилить Дровосека, после - со Львом мириться...
Только не думать о том, чтобы сдаться.
Чёртов Гудвин-Гудини-Господи с них смеётся,
Разве ребята имеют право мешать ему веселиться?
Будут скрипеть зубами, мыкаться, спотыкаться,
Материться, не верить, но всё же - драться.
Им, в сущности, больше ничего и не остаётся.

©



@темы: по дороге из жёлтого кирпича, сказки из снов