Who born in Hell, will burn in Hell...
Знать последние новости, до конца ни о чём не спрашивая,
видеть в списке входящих звонков и без ника знакомый номер
(абонент недоступен по вторникам и иногда − по пятницам,
в остальное же время между нами теплится настоящее).
Дни становятся солнечней, перерывы в общении – невесомей,
не имеют значения сотни дефолтных ограничений, кроме
знания о конечности диалогов. Впрочем, какая разница,
если всё ещё длится это живое происходящее?
Расстояние неизменно: никаких дополнительных баррикад,
даже смены локаций, что удивительно, не последовало,
только кто-то плечом задевает светильник и гасит свет.
Так бывает, конечно, что слишком затягивается антракт,
и подобную паузу хоть и видят, но не исследуют,
так что тянешься через месяц, чтоб привычно идти по следу,
дополнять его, дёргать нитку невидимую – а связи нет.
©
видеть в списке входящих звонков и без ника знакомый номер
(абонент недоступен по вторникам и иногда − по пятницам,
в остальное же время между нами теплится настоящее).
Дни становятся солнечней, перерывы в общении – невесомей,
не имеют значения сотни дефолтных ограничений, кроме
знания о конечности диалогов. Впрочем, какая разница,
если всё ещё длится это живое происходящее?
Расстояние неизменно: никаких дополнительных баррикад,
даже смены локаций, что удивительно, не последовало,
только кто-то плечом задевает светильник и гасит свет.
Так бывает, конечно, что слишком затягивается антракт,
и подобную паузу хоть и видят, но не исследуют,
так что тянешься через месяц, чтоб привычно идти по следу,
дополнять его, дёргать нитку невидимую – а связи нет.
©