Who born in Hell, will burn in Hell...
А потом ты отворачиваешься так легко и делаешь росчерк - рапирный прямой укол, ведёшь непрерывную линию сверху вниз, и светится небо солнцем из под ресниц.
И грифель скрипит, и улыбка молчит хитро, и я так бессильно двоюсь под твоим пером, и чую, как сердце бьётся в глуби листа. Так волю на вкус снова пробует арестант,
так можно, закрыв глаза, воскресить вчера, так жизнь восстаёт из двухмерности голограмм, прорвав плеву чисел - грубый сухой наждак.
Тебе дана власть мануально меня рождать, давать имена моим копиям и мирам, в которых всё можно вычеркнуть, постирать.
И если когда-нибудь горе придёт к двери - сотри его начисто, так, как меня творил.
©
И грифель скрипит, и улыбка молчит хитро, и я так бессильно двоюсь под твоим пером, и чую, как сердце бьётся в глуби листа. Так волю на вкус снова пробует арестант,
так можно, закрыв глаза, воскресить вчера, так жизнь восстаёт из двухмерности голограмм, прорвав плеву чисел - грубый сухой наждак.
Тебе дана власть мануально меня рождать, давать имена моим копиям и мирам, в которых всё можно вычеркнуть, постирать.
И если когда-нибудь горе придёт к двери - сотри его начисто, так, как меня творил.
©