Who born in Hell, will burn in Hell...
Когда спит мой враг полуденным сном,
Ему снятся улицы, полные мух,
Разбитые окна, сгоревший Содом,
Он шепчет всё то, что не сказано вслух,
Когда он не спит. Он привык пить метил
И метить мне в спину зазубренным ртом.
В его руках - крючья, рапира, тротил
И глянец улыбки фальшивой лицо
Разрезал по плоскости. Но когда спит
Мой враг утомлённый, ему снится Рим,
И гуннов толпа, что разрушить спешит
Эпоху. Мой враг видит ад изнутри,
Когда циферблат возвестит час быка.
Он шепчет. Во снах Атлантида во тьму
Спускается, стонет, чтоб там на века
Остаться и снова присниться ему.
И вот, когда брезжит в окне первый свет
Он видит Голгофу и гвозди в горсти.
Ему снится Слово и Новый Завет.
Он шепчет во сне одно слово: прости.
©
Ему снятся улицы, полные мух,
Разбитые окна, сгоревший Содом,
Он шепчет всё то, что не сказано вслух,
Когда он не спит. Он привык пить метил
И метить мне в спину зазубренным ртом.
В его руках - крючья, рапира, тротил
И глянец улыбки фальшивой лицо
Разрезал по плоскости. Но когда спит
Мой враг утомлённый, ему снится Рим,
И гуннов толпа, что разрушить спешит
Эпоху. Мой враг видит ад изнутри,
Когда циферблат возвестит час быка.
Он шепчет. Во снах Атлантида во тьму
Спускается, стонет, чтоб там на века
Остаться и снова присниться ему.
И вот, когда брезжит в окне первый свет
Он видит Голгофу и гвозди в горсти.
Ему снится Слово и Новый Завет.
Он шепчет во сне одно слово: прости.
©