Who born in Hell, will burn in Hell...
Эту песню я буду петь матерям Земли,
Тем, с которыми люди встретиться не могли:
Ибо кто-то погиб безвестно в крови и пыли,
А с другими века и вёрсты нас развели.
Да простится и да зачтётся навеки той,
Что вела за собой погоню в глухую топь,
Да воздастся и тем, что в этой погоне были
И не чуяли под собою горящих стоп.
Да почтится степная хищница из саванн —
Та, которую бык повергнул и разорвал,
Но потом не ступил и шагу и рухнул наземь,
И над ним плотоядный выводок пировал.
Да помянется добрым словом и песней та,
Что кормила себе подобных не меньше ста,
Что погибла под слоем пепла, земли и грязи,
Но не бросила в смертный час своего гнезда.
Да прославится та, что кинулась в ближний бой,
Несмотря на упадок сил, хромоту и боль,
И противника утопила в припадке гнева,
И на берег сумела выйти едва живой.
Эту песню я буду петь распластавшись ниц,
Глядя в тысячи глаз и сотни пустых глазниц,
Ибо всех, о ком я пою, ожидает небо,
Даже если им приходилось спускаться вниз.
©
Тем, с которыми люди встретиться не могли:
Ибо кто-то погиб безвестно в крови и пыли,
А с другими века и вёрсты нас развели.
Да простится и да зачтётся навеки той,
Что вела за собой погоню в глухую топь,
Да воздастся и тем, что в этой погоне были
И не чуяли под собою горящих стоп.
Да почтится степная хищница из саванн —
Та, которую бык повергнул и разорвал,
Но потом не ступил и шагу и рухнул наземь,
И над ним плотоядный выводок пировал.
Да помянется добрым словом и песней та,
Что кормила себе подобных не меньше ста,
Что погибла под слоем пепла, земли и грязи,
Но не бросила в смертный час своего гнезда.
Да прославится та, что кинулась в ближний бой,
Несмотря на упадок сил, хромоту и боль,
И противника утопила в припадке гнева,
И на берег сумела выйти едва живой.
Эту песню я буду петь распластавшись ниц,
Глядя в тысячи глаз и сотни пустых глазниц,
Ибо всех, о ком я пою, ожидает небо,
Даже если им приходилось спускаться вниз.
©