Who born in Hell, will burn in Hell...
В моём доме - две двери.
Одна вход, другая выход.
Иначе никак. Во вход не выйти; с выхода не зайти. Так уж устроено. Люди входят ко мне через вход и уходят через выход. Существует много способов зайти, как и много способов выйти. Но уходят все. Кто-то ушёл, чтобы попробовать что-нибудь новое, кто-то, чтобы не тратить время. Кто-то, умер. Не остался никто. В квартитре моей - ни души. Лишь я один.
И, оставшись один, я теперь всегда буду осознавать их отсутствие. Тех, что ушли. Их шутки, их излюбленные словечки, произнесённые здесь, песенки, что они мурлыкали себе под нос - всё это осело по всей квартире странной призрачной пылью, которую зачем-то различают мои глаза.
Иногда мне кажется...
Одна вход, другая выход.
Иначе никак. Во вход не выйти; с выхода не зайти. Так уж устроено. Люди входят ко мне через вход и уходят через выход. Существует много способов зайти, как и много способов выйти. Но уходят все. Кто-то ушёл, чтобы попробовать что-нибудь новое, кто-то, чтобы не тратить время. Кто-то, умер. Не остался никто. В квартитре моей - ни души. Лишь я один.
И, оставшись один, я теперь всегда буду осознавать их отсутствие. Тех, что ушли. Их шутки, их излюбленные словечки, произнесённые здесь, песенки, что они мурлыкали себе под нос - всё это осело по всей квартире странной призрачной пылью, которую зачем-то различают мои глаза.
Иногда мне кажется...